Маёвцы в Хибинах

Самые отважные участники турклуба при Московском авиационном институте — выпускники МАИ начала семидесятых — вернулись из похода по горам Хибин, которые остаются их любовью и привязанностью уже 50 лет.

Снежный лист Хибин прихотливо расчерчен следами снегоходов и лыж. Здесь немало путешественников и местных жителей, которым хочется перезагрузиться. Чистый воздух, белый снег, величественные пейзажи — что ещё нужно для счастья? Ну, если только термос с чаем.

Ну что ж, погнали! Час пути на снегоходах среди ярко освещённых солнцем гор, мимо указателя со строгим предупреждением туристам зарегистрироваться в МЧС перед выходом на маршрут, по долинам и по взгорьям, мимо мрачного Бастиона, мимо креста на перевале, с которого смотрят на путников лики Спасителя и «апостола Лапландии» Трифона Печенгского, по лесистым предгорьям, с остановками на «побегать» для самого младшего члена нашей экспедиции и на фотосессию для более старших... Держим курс на Куэльпорр — перекрёсток всех туристских маршрутов.

Здесь круглый год дежурят спасатели, а в сезон открыта гостиница. Посреди «куэльпоррской поляны», вокруг которой и расположились спасательские домики, лежит на спине маламут Миша — мощный, красивый пёс, впечатляющий размерами и вальяжностью. Как выяснилось, неспроста он возлегал лапами кверху: спустя пару часов безмятежная солнечная погода сменилась бодрящим ветродуем. По моему обывательскому мнению, именно Куэльпорр — местная кухня погоды, где всё заваривается и раскладывается по порциям на Кировск и Апатиты.

А пока мы наслаждаемся тишиной и красотой, кидаем снежки в речку, чернеющую между пышных снежных берегов, наблюдаем за кукшами — желтоватыми лесными пичугами, что прокладывают над поляной «ныряющую» территорию. И на другом берегу Кунийока замечаем довольно большую палатку — не всем, видать, по вкусу блага цивилизации.

Как оказалось, раскинул её там один из членов команды москвичей, что приезжают сюда уже ровно полвека. Это пять девочек и пять мальчиков, как называют себя выпускники Московского авиационного института начала семидесятых.

— Впервые мы побывали в Хибинах в 1970 году, — подтверждает Анна Плыкина. — Мы являлись членами турклуба при МАИ и приехали тогда всем клубом — сто студентов и десять инструкторов. Высадились на станции Имандра, дошли до Гольцового озера, разбили базовый лагерь и ходили радиальные маршруты. А здесь, на Куэльпорре, находился в то время лагерь геологов. Где только мы ни побывали с тех пор, но Хибины остаются нашей любовью и привязанностью. Более того, с годами это место привлекает всё сильнее, ведь становятся очевиднее и значимее его плюсы: близость к столице, легкодоступность и при этом чистая и прекрасная природа.

Нынче команда МАИ отметила девяностолетие своей любимой альма-матер и пятидесятилетие знакомства с Хибинами. Путешественники каждый день совершают вылазки по давно знакомым маршрутам, поднимаются на вершины, наслаждаются общением. А один из них, Вячеслав Денисов, живёт в упомянутой палатке — палатке с историей.

«Маёвцы» сшили её лет так сорок назад своими руками из лент алфавитно-цифрового печатающего устройства. Да с полом — оцените, знатоки! Да с печкой собственной конструкции, которая даже в 25-градусный мороз держит тепло, съедая лишь полешко в час! Ну как такую палатку покинешь?!

Вячеслав сейчас не просто турист, он готовится к восхождению на Эльбрус. Так что не хочет давать себе слабинку ни в чём. Да и не из тех он людей, что ищут покоя и комфорта. Денисов работал механиком на дизельной электростанции в Антарктиде, несколько лет нёс вахту на полярных станциях — пять раз на «Востоке», по году на «Новолазаревской» и «Мирном».

— В обычной жизни тяжело красивую фразу отделить от дела, — объясняет свою любовь к путешествиям Анна Плыкина. — А здесь, если ты пошёл не для того, чтобы получить удовольствие, помочь товарищу, то, наверное, и делать здесь нечего. Для меня это так. Это образ жизни, когда можно рассчитывать только на себя и на друзей. В Хибинах, правда, есть люди, а мы часто ходим в совершенно безлюдные места. Ну тут так: либо боишься, либо делаешь! Я отлично понимаю Конюхова и всех, кто идет на риск. По-другому ты уже не можешь жить, в четырёх стенах задыхаешься.

Мы прощаемся с новыми знакомыми. Им нужно отдыхать после очередного похода, да и нам пора в обратный путь — уже начинает нешуточно задувать. Спасибо, Хибины, за этот день и за эти встречи! Каждый, кто здесь проходит и проезжает сейчас, оставляет свой след на снегу. Снег, конечно, растает. А следы, мне кажется, все равно остаются, горы к нам ведь тоже неравнодушны. Может, и морщин на их каменных лицах из-за нас прибавляется, кто знает.

Этот материал был подготовлен до введения строгих карантинных мер. Теперь правильнее было бы написать, что на хибинских путях-дорогах в основном местные жители. А мои маёвцы, о которых здесь идет речь, уже покинули Кольский полуостров и вернулись домой. Гостиница уже закрыта.